Мутные воды информационных потоков

Filippo Vitale 1615

Картина сфотографирована в музее Висбадена, на выставке Караваджо и его творческих последователей.

Называется она «Жертвоприношение Исаака». Автор полотна некий Филиппо Витале – живописец на пересечении 16-го и 17-го веков.
Картинка наглядно демонстрирует, на что способен человек идейный. Сюжет, в общем-то, известный и именно потому не настораживает больше, не пробуждает. Как говорил Шпрапов: замылен глаз наблюдателя.

Примелькалось уже всякое, и не ясно очевидного, и не видно очеясного.

Что за божество такое велело Аврааму принести в жертву собственного сына? Если поглядеть на лицо «благочестивого» раба божьего, то видится безумная одержимость, покорная готовность в любое окно овертоново пролезть, лишь бы угодить какой-то сущности, вещающей от имени Бога, велящей присягнуть на крови…
Если отвлечься на искусы художественные, то заметно, как Исаак–агнец светел на темном фоне. И как он, приготовленный на заклание, так и нож в напряженной руке родителя-зомбаря находятся на переднем плане.

А где-то на задних, полуфоновых тонах, едва-едва вырываясь из тьмы — тихий голос подсознания в образе ангела увещевает и пытается удержать, замороченного манипуляторами, Абрамку от сыноубийства.

А позже ведь написали, что это сам саврасий Иегова и направил того ангела остановить руку с ножом, самим же йоговой и занесенной. Типа, пошутили и будет. Но мне почему-то кажется, что ангел этот совсем другими силами послан был во спасение несчастного Исаака.

Не всем, конечно ясно, кто таков саврасий. А ведь это, цитирую по его собственным словам, — Я Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова.

Так вот Вовчик – типичный пример поражения информационными лавинами техногенной цивилизации.

Аврааму хватило одного вымышленного голоса в башке, чтоб всерьез и решительно замахнуться отточеной железкой на собственного дитятю, а бедного Вовку бомбардировали сначала телеграфом, потом радиоволнами широким диапазоном, позже – телевизором, а теперь и вовсе всемирной паутиной. Что же удивляться, что нынешний Вован (это в данном контексте образ собирательный), обдолбаный наркотой ньюсмейекеров, грезит уже не о железке, а об уничтожении всего живого на Земле посредством ракет, о которых он реально ничего не знает, но слышал из «ящика».

Если еще раз бросить взгляд на картину, то можно заметить флегматичного барана, безучастно ждущего прекращения жалкой своей жизни под кинжалом придурка, возомнившего себя понимателем Бога. И позу Исаака, страшащегося своей участи (руки, прикрывающие грудь, и ноги, прикрывающие пах), но беспрекословно покорного воле отца (склоненная голова)…

Так об чем это речь? Несомненно, не об этой отдельной картине.

Полотно это отображает известный библейский сюжет. Художник как бы вернулся на пару тысячелетий назад, чтоб ощутить веяние тех давних времен.
Казалось бы, все изменилось с тех пор. Для нас древностью веет уже от Караваджо, а для него и других его современников точно также Авраамово бытие запредельно, бесконечно древним виделось…

Но это оттого так, что мы, люди, краткоживущи. Память наша, сопоставляя длительность бытия нашего и отдаленность парувековой давности, благоговеет пред древностью. Почти бесконечностью мнятся пара-тройка тысячелетий.

Рептилоидам же плевать на человеков, с их эмоциями, духовными метаниями и прочей духовностью.

У этих тварей жизнь почти бесконечная. Планы их сотнями тысяч лет измеряются.

Потому краткосрочное человеческое сознание не в состоянии охватить последовательность и взаимосвязь событий. Череду воздействий…

Подходим уже к самому главному, к квинэссенции повествования, но дайте еще чуток помусолить тему, пошуршать перпендикулярностями, поскрипеть паралельностями.

Вот еще одна картинка от феминистки 17-го века Артемизии Гентилеши:

Юдифь, обезглавливающая Олоферна

Две могучие бабины с невозмутимыми рожами гробят спящего мужика. Одна умело держит, другая методично перерезает чуваку горло.

Праведницы же, вашу кашу!

Не в этом ли истоки современного феминизма?

Садистка Юдифь, вместо того, чтобы таким здоровенным мечом просто с размаху башку Олоферну снести, с упоением медленно пилит ему горло…

Но сделаем кульбит сознания, затянем петлю времени на горизонте пространств всяческих, стянем всё воедино и попытаемся из этой мешалды понять, кому это надо, и что за всем этим кроется.

Или ну его нафиг? До лавинообразных информаций мы еще не добрались, а текста уже столько, что читатели разбежались.

А может оно и к лучшему? Без пристального внимания суровых критиков как-то спокойнее даже. Можно размышлять плоско и незамысловато. Растечься мысью не по древу, а на восточном подушечном лежаке развалиться, и развернуть витиеватую восточную речь, сладкую, как рахат-лукум и жгучую, как перец; кислую, как лимон и освежающую, как спелый гранат.

Через все эти соблазны ароматно-приторные – к главному и страшному.

Ситуёвина в социуме удручает.

Миллиарды человеческих особей захвачены рептилоидами, или еще какими гадостями, в кабалу неприметную, но неизбежную.

Осколки псевдовидения вонзаются в их очи, втыкаются в уши спицы псевдослышания. Псевдожар и псевдохолод терзают шкуру. Да и к чреслам псевдолюбовно, порнографически тяготеют прижаться чресла.

Так о чем это всё?

Будь я живописцем, как Караваджо, то визуально бы поведал. Будь поэтом, как Шекспир, то в рифмах бы живописал. Бахом будь – для слуха трансцедентального забацал бы фугу. Но нет, приходится без кисти, клавесина и рифмы изголяться.

Даже не флорентийские классики-картинописцы, а Босх, с его адскими гротесками, к месту бы пришелся. Не Шекспир, но Бодлер, цветами зла увенчаный. Не Бах, но Паганини…

Некоторые созерцатели, взяв раковину морскую в руку, ввинчивают взгляд свой от края к центру по спирали. Что ждет их там, в конце пути? Тупик восприятия, не более того.

Двигаться интереснее от центра наружу, разгоняясь по виткам, и, достигнув края, центробежной силой выцентрифужиться на простор,в вечность, ничем больше не ограниченную.

Это – свобода.

«Что же с рептилоидами?» — спросит в недоумении читатель.

«А что с нами сделается?» — ответит рептилоид.

Зная, что тупые люди в эти дебри не полезут, скажу, не боясь непонимания – нет никакой свободы.

Давным давно уж как кончилась воля – на всех не хватило. Добром не пахнет такой паритет.

Какая разница, как называть тех хладнокровных манипуляторов, которые оккупировали нашу уютную планету? Ведь не в названии дело, а в понимании сути.
Не живописец, не поэт, не музыкант. Рассказать попробую КРАТКО в прозе.

Чтоб не ясно было ничего, нужно напустить туману. Как? Все просто – по всем каналам восприятия гони муть. Вот с гор сходит весной поток. Сель называется. Вода, глина, песок, мусор, валуны, деревья, трупы животных – все это с бешеной скоростью несется с горы, обогащаясь всё больше водой, глиной, песком и т. д.

Эту жижу пускаем в нужное русло и, вуаля, — готов бандераюгенд, или сбор трансвеститов. В зависимости от повестки дня. Главное, чтобы получилось запрограммировать человека на идею, взрастить в нем убеждение в правильности и непогрешимости нужной манипулятору религии, научности или идеологии. В самом мощном варианте такой фанатик готов убить за идею, кого угодно или даже сдохнуть сам.

Ужасно даже представить, когда толпа последователей какого-либо учения сталкивается с толпой таких же последователей противоположной идей. Как безжалостно они готовы уничтожать друг друга, свято вере в свет и правду собственных убеждений, а всех остальных принимая за заблуждающихся во тьме…

Но, пока одни уничтожают других за абстрактные понятия, кто-то ловит рыбку в мутных водах информационных потоков

Если статья Вам понравилась и оказалась для вас полезной, то поделитесь ей с другими:

Хочу себе плагин с такими кнопками

Alan

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *