Зима уже на грани исчезновения, но все никак не уймется.
Лесной пейзаж у источника ни капельки не похож на садово-огородный участок Бога, в который, по рассказам древних палестинских чабанов, он когда-то запустил попастись сладкую парочку козла Адама и козу Еву.
И если верить тем преданьям старины далекой, то на всей нашей, плоской в те времена Земле, был галимый Экватор Эдем. То есть, куда ни кинь, всюду ништяки и кайфы без похмелья, ломки и привыкания. В общем, плодись себе, вкушай нектар, загорай, или на пальме сиди. Ни пахать ни сеять не надо. И даже волшебной палкой махать и бормотать абрыкадабры нужды нету, ибо Бог – не бородатый прощелыга из Хагвардса, и ежели уж сотворил что-то для тварей наземных, так все добротно и идеально.
Но недолго музыка играла. Попаслись, блин, прародители – вытоптали всю траву, выпили нектар, райских птичек с веток посшибали. А Земля от такого беспредела из блина, возлежащего на трех китах, слонах, или на одной черепахе (чабанские мнения на этот счет расходятся) – закуклилась в шар, удушив в своем чреве и китов, и слонов и черепаху…
И теперь приходится топтать снег и слякоть, страдать недугами, жрать фастфуд и слушать попсню.
А четверть века назад:
Лето 1992 «Адам, Ева и Чревоточина (червячная дыра)»
… Он лежал в тени раскидистого древа у ручья Счастья, укрытый покрывалом безмятежного сна.
А она брела по чудесному лесу, наблюдая веселую гармонию жизни созданий божьих.
Всё вокруг зАлито было светом абсолютной любви.
Она вышла на цветущую поляну, где росли два дерева – Древо Жизни и Древо Познания (Добра и Зла).
Ева подошла к последнему и стала разглядывать неказистые, мелкие яблочки, удивляясь, зачем Богом наложен запрет на плоды этого Древа, ведь их и без этого не стал бы никто пробовать; на других деревьях сада красовались плоды гораздо более привлекательные.
Едва она собралась перейти к Древу Жизни, как взгляд её задержался на одном, неприметном вроде бы, яблоке Древа Познания. Этот плод привлек её внимание еще большим несовершенством, чем его собратья на той же ветке, — на его боку она увидела дырочку, какую обычно оставляет червь.
Ева остановилась и решила посмотреть, что это за странный червяк, выбравший не самый приятный глазу (а значит – не самый вкусный) плод.
Вскоре из дырки показалась голова червя. Он уже наполовину выбрался из чревоточины, но заметив её, замер и остановил дружелюбный взгляд на ней.
— Послушай, червяк… – начала было Ева, но он перебил её:
— Я – змея. – заявил он самоуверенно.
— Змея большая, — возразила Ева, собираясь уже уйти. Ей стало скучно с червяком, говорящем глупые и непонятные вещи.
— Постой, — сказал червяк, — ты точно знаешь, что я не змея? Подумай, может ты ошибаешься?
— Я точно знаю, что змея большая – гораздо больше тебя; к тому же, она не лезет на дерево за яблоками.
— Ты счастлива? – вдруг спросил червяк, признав себя червяком. И продолжил:
— Чтобы быть счастливой нужно Знать всё, также точно, как ты знаешь, что я не змея.
— Да, я Знаю всё и, значит, счастлива.
— Но видишь ли, мы с тобой недавно могли заметить, что, доказывая мне мою принадлежность к роду червяков, своё Знание ты построила на сравнении: относительно змеи, я – маленький. Под неопровержимостью этого довода, я согласен отказаться от мысли, что я – змея. Но скажи мне, о Всезнающая, как велико твоё счастье? Относительно какого Несчастья ты можешь назвать своё состояние бытия Счастьем?
— А это я Знаю безо всяких сравнений; просто Знаю и всё тут. – Она вновь сделала попытку удалиться от нудной беседы.
— Постой, — снова остановил её червь. – Ты точно Знаешь, что для тебя будет ЛУЧШЕ сейчас уйти? Может ты испытаешь большее Счастье оставшись, а?
— Нет, я Знаю, что я хочу пойти, значит я и пойду.
— Ответь мне еще на один вопрос, Исполненная Знания и Счастья: а давно ли ты Знаешь Всё?
— С тех пор, как я есть. — не задумываясь, ответила она.
— А может это вовсе и никакое не Знание? Ведь ты же не знаешь Незнания, как ты можешь быть настолько уверена, что твоё Знание – это не Незнание? – засомневался неугомонный червяк.
— Такие вещи, как Знание, Любовь, Счастье не нуждаются в сравнении с чем-то противоположным, ибо они абсолютны.
— О! Да ты не человек, ты – Бог! – польстил ей червяк, глядя с подобострастным восхищением. – Ты так счастлива, ведь тбе присуща даже Абсолютная Любовь. Значит, ты любишь и меня, в числе прочего? Значит, мое Несчастие не оставит тебя равнодушной? Значит, ты утешишь меня словами любви?
— В чем же твое Несчастие? – спросила Ева, уже начиная поддаваться игре червя.
Из глаз его потекла тоска и даже слеза проступила, но он замолчал, словно не в силах ответить.
— Кажется, я начинаю понимать, в чем твое несчатье, глупый червячок, — ты познал Добро и Зло, вкусив запретного плода. Мне жаль тебя.
— Раздели же со мной мою беду. Мне теперь трудно найти истинный путь. А вдвоём мы уж как-нибудь придумаем, как поступить лучше, а как – хуже. Адам, я уверен, тоже возьмет на себя часть этого Несчастья, и втроем мы определим для себя из трех возможных путей один, самый лучший.
— Ах, несчастный, ты не понимаешь, что говоришь. Ведь плоды этого дерева под запретом. А Запрет – это то, чего нельзя нарушить. У тебя, видно, совсем помутился рассудок, если ты забываешь об этом. – и Ева вновь собралась покинуть несчастного червяка.
— Почему же Запрет нельзя нарушить? – вкрадчиво спросил червь. – Разве этот запрет Абсолютный?
— Да, Запрет бывает лишь Абсолютным; всё другое – уже не запрет.
— Но ведь Абсолютный Запрет перестает быть таковым, если его может нарушить хоть кто-то! Ведь я отведал Плода Познания. И ты видела это, а значит тоже косвенно вкусила его.
— Ты глуп, — сказала Ева, — Я Знаю, что я ничего не нарушала, потому-что ты – всего-лишь червяк, а Бог запретил есть плоды с этого дерева мне и Адаму, а червей это не касается.
— Нет, — победеносно возвестил червь, — это ты глупа. Ведь ты не замечаешь, что начинаешь определять для себя, где Добро, а где – Зло. Ведь перед тобой уже два пути. Ведь ты думаешь, что для тебя будет лучше уйти, не нарушив Запрета. Ведь ты чувствуешь, что можно и куснуть хоть немножко от этого яблочка… И если ты сейчас уйдешь, то это будет, конечно ЛУЧШЕ, но только это знаю я, познавший! Ведь ты не знаешь разницы между двумя понятиями ЛУЧШЕ и ХУЖЕ. Значит, твое знание – ничто, ибо не включает в себя Всего!
И продолжил вдохновенно:
— Несчастна ты, а не я, поскольку я теперь точно знаю, что есть для меня Добро, и поступаю именно так, как лучше для меня. Только такое Знание я могу назвать Абсолютным, а без него не может быть ни Абсолютного Счастья, ни Абсолютной Любви ни чего-либо другого Абсолютного, но лишь однобокая, плоская , как тот фиговый листочек, бессмысленность существования. Без этого Знания и Абсолютная Любовь теряет своё войство, ибо распределена неравномерно, обусловленно и предвзято. Кому-то её достанется меньше. А Тот, Который запретил, почему Он любит тебя и Адама меньше, чем всех других тварей. Ведь всем, кроме вас разрешено грызть эти кислые яблоки… Ваша свобода ограничена и, значит, тоже не Абсолютна.
У Евы отвисла челюсть, она попросту онемела от такого кощунства. А червь все больше входил в раж и, казалось, раздувался. Голос его становился все громче, заглушая пение райских птах и жужжание трудолюбивых пчел.
Он продолжал:
— Поэтому, если ты сейчас уйдешь, будет лучше для Него, для Его значимости – блюдут его Запреты, значит уважают. Но это и доказывает, что Он сам не является совершенным, Всеобемлющим и Абсолютным; и ЛУЧШЕЕ, такое же дуальное, обратной своей стороной являет ХУДШЕЕ. И ты, в слепоте своего неведения, не зришь, что худшей стороной бытие обращено к тебе. Но я, познавший Истину, хочу спасти тебя, вывести из тьмы во Свет ведения. Ибо, с познанием Истины, я обрел и Счастье лучше Абсолютного и великую истинную Любовь…
— Твои басни мне надоели, червяк. – обрела Она дар речи, — Не слишком ли ты возомнил о себе, если хочешь сравниться с Богом и думаешь, что снятие Его Запрета явится первым шагом к твоему Обожествлению?
— Ты вывела меня из моего глубокого заблуждения и теперь, открывшимися глазами, я вижу свое истинное место. – впал червяк в смирение, — Но не могла бы ты развеять мои сомнения, о Мудрейшая? Я еще не всё понимаю и Знаю, поэтому прошу, скажи мне, почему среди Абсолютного Творения Божьего смог зародиться я, не-совершенный? Ведомо, ничего не существует вне Бога. И я должен бы быть Совершенным его созданием, как и это Древо, и плоды на нем. Но можно ли назвать этот плод Абсолютным, коли его не могут отведать абсолютно любые Абсолютные создания, которые тут же перестанут считаться Абсолютными, стоит им лишь откусить кусочек от Абсолютного яблочка? Неужто такие идеальные творенья, как вы с Адамом, можете от такой мелочи стать ХУЖЕ? Значит ли это, что вы являетесь менее остальных (для которых нет Запрета) достойными произведения Божьего?
— Я не считаю, что мы с Адамом менее идеальны, чем ты! – обиделась Ева.
— А можешь ли ты освободиться от заданной тебе формы? – проникновенно спросил червь.
— Но зачем это? – изумилась она, — Если будет нужно что-то изменить, оно изменится по воле Его в нужную сторону.
— Но ведь Он не будет против, если ты придашь себе такую форму, какая будет для тебя более удобной и приятной? В таком случае и ощущение твоего Счастья станет более наполненным. – иезуитствовал коварный червяк.
— А разве, вкусив этого невзрачного яблока, я смогу изменять свою форму? – заинтересовалась Ева.
— Конечно! – возликовал червь, — Главное, что ты сможешь выборочно изменять форму своего Знания, а всё остальное – сущие пустяки. При таком умении, изменить форму носа, губ или груди – запросто. Просто выбираешь ЛУЧШИЙ вариант и ву аля, смотри, — и он тут же обратился в красивого змея, обвившегося вокруг ствола.
— Видишь? Сейчас я понял, буду ЛУЧШЕ выглядеть Змеем, чем червём, и я им стал. А кому от этого стало Хуже? Никому! Значит, познание Добра и Зла и есть истинный Путь, от которого каждому в отдельности может стать только ЛУЧШЕ и никому ХУЖЕ! – он сорвал с ветки одно яблоко, жеманно потер его о свою змеиную шкуру, придавая плоду блеск, и протянул его Еве.
Она приняла незрелый фрукт, но все еще пребывала в нерешительности.
— Ну же, смелей, — подбодрил ее змей, — Попробуй, разве ты не хочешь узнать, что было бы для тебя ЛУЧШЕ – вкушать или не вкушать?
— Да, уговорил, бес красноречивый. — решилась она, откусила кусочек и побежала к Адаму, чтоб порадовать и его…
